Оглавление / Книги / Эта страница
Протоиерей Иоанн Орнатский
СТАТЬИ И ВОСПОМИНАНИЯ ОБ ОТЦЕ ИОАННЕ КРОНШТАДТСКОМ
Выборки из его писаний.

Житие и труды приснопамятного протоиерея праведника отца Иоанна Кронштадтского

На далекой северной окраине родной нам Руси, в 500 верстах от Белого моря, на берегу реки Суры, при впадении ее в Пинегу, среди суровой природы, в селе Сура, в убогом нищенском домике псаломщика Ильи Сергиева1, в ночь на 19 октября 1829 года тихо, чуть заметно засветился слабый огонек - впоследствии он постепенно разгорелся и стал великим светильником Земли Русской, - это родился сынок, очень слабенький младенец. Благочестивые родители, опасаясь за его жизнь, думая, что он не проживет и до утра, окрестили его в ту же ночь и назвали именем Иоанна, в честь святого Иоанна Рыльского.
Но малютка, по воле Божией, на радость родителей и всей России остался жив, возрастал и укреплялся, и как бы в благодарность за это он с первых же дней своего детства пошел к Тому, Кто даровал ему бытие, и продолжил жизнь для нескончаемого блаженства.
Ведь сердце чистое всегда стремится к Богу... А у Вани Сергиева именно и было такое чистое сердце - сердце, способное для сеяния семян благочестия, и благочестивые его родители усердно старались засеять чистое восприимчивое детское сердце семенами благочестия.
Отец Вани - псаломщик - часто брал его с собою в храм Божий. С благоговением входил сюда Ваня и видел, с какой глубокой верой взирал отец его на святые иконы и пел на клиросе священные песнопения. И вера отца передавалась, как бы вливалась в сердце малютки.
Радостный, счастливый входил Ваня в храм Божий и эту радость приносил в своем маленьком сердечке и домой... А дом Вани?.. Как напоминал он ему тот же храм Божий... Весь передний угол небольшого отцовского домика был увешан святыми иконами и священными изображениями. И здесь, в этом домике, он видел своего дорогого родителя в религиозном настроении, часто осенявшего себя крестным знамением и читавшего о Христе, о Богоматери, об угодниках Божиих и святых пустынниках, о том, как терпели они нужду, голод и холод, как им птицы небесные корм приносили, как приходили к ним звери и слушались их, как мучили их враги Христа и как они, радостные, взирали на разверзающиеся пред ними небеса...
И образ Христа Всеведущего, Вездесущего Бога со сладкой силой втеснялся в душу его, наполняя ее чистым, благоговейным страхом. И Христос становился ему близким, дорогим...
Не раз видел Ваня и пламенную веру своей матери. Вот мальчик Ваня лежит в своей постельке. Он болен... Жизнь его борется со смертью. У него тяжелая болезнь - оспа... И вот больной видит, как склоняется пред святыми иконами голова его любящей матери, как сгибаются ее колени, как слезы орошают ее глаза... Это она за него молится... И этих молитв, этой любви он не забывал в течение всей своей жизни.
И уже шестилетним мальчиком Ваня, росший среди суровой природы, но под ласкающим, любящим взором благочестивых родителей, соприкоснулся как бы с небом... Однажды в комнате он увидел необыкновенный свет и Ангела среди него... Мальчик смутился, но Ангел, назвав себя Ангелом-хранителем, обещал мальчику высший покров.
Оберегаемый Ангелом-хранителем, мальчик рос и благодатно укреплялся. Настало для него и время обучения грамоте. И вот что записал в своем дневнике, уже взрослым, отец Иоанн Сергиев2 о благодатной помощи в деле изучения им грамоты:
«Отец купил для меня букварь. Но туго давалась мне грамота, и много скорбел я по поводу своей неразвитости и непонятливости. Я не мог никак усвоить тождество между нашею речью и письмом или книгою, между звуком и буквою. Да это в то время и не передавалось с такою ясностью, как теперь; нас всех учили: “Аз, Буки, Веди", как будто “А” само по себе, “Аз” само по себе; мудрости этой понять я долго не мог, и когда меня, на десятом году, повезли в Архангельское приходское училище, я с трудом разбирал по складам, и то только по-печатному. Содержание отец получал, конечно, самое ничтожное, жить было страшно трудно3. Я понимал уже тягостное положение своих Родителей, и потому темнота моя в учении явилась для меня особенно тяжким бременем. Я скорбел о том, что отец напрасно платил свои последние крохи...»
Но, хотя и плохо давалась Ване грамота, однако он остался в архангельской школе. Скучно было Ване в чужом городе. Кормили учеников плохо. А особенно мальчика заботило то, что ему не на что было купить книг и бумаги. И вот вместе с другими бедными учениками он стал ходить по разным канцеляриям, где выпрашивал себе у сторожей остатки бумаги.
Больно его мучила мысль о родном доме, о бедности отца. Сам бедный, он стал проникаться жалостью и к другим беднякам и часто думал о том, как выучится он, как вырастет и как станет помогать своим родителям...
Но школьная мудрость по-прежнему давалась плохо Ване. Он целые дни сидел над книгой, и все-таки не давалась ему мудрость книжная.
Что было делать мальчику?!
И вот он, как преподобный Сергий в раннем детстве, обратился с пламенной молитвой к Богу, чтобы Он помог ему и вразумил его.
«Ночью я любил вставать на молитву, - вспоминает свои школьные годы отец Иоанн. - Все спят, тихо. Не страшно молиться, и молился чаще я всего о том, чтобы Бог дал мне свет разума на утешение родителям. И вот, как сейчас помню, однажды был вечер, все улеглись спать. Не спалось только мне: я по-прежнему ничего не мог уразуметь из пройденного, по-прежнему плохо читал, не понимал и не запоминал ничего из рассказанного. Такая тоска на меня напала; я упал на колени и принялся горячо молиться. Не знаю, долго ли я пробыл в таком положении, но вдруг точно потрясло меня всего... У меня завеса спала точно с глаз, как будто раскрылся ум в голове, и мне ясно представился учитель того дня, его урок; я вспомнил даже, о чем и что он говорил. И легко, радостно так стало на душе. Никогда не спал я так спокойно, как в ту ночь. Чуть засветлело, я вскочил с постели, схватил книги - о счастье! - читаю гораздо легче, понимаю все, а то, что прочитал, не только все понял, но вот сейчас и рассказывать могу. В классе мне сиделось уже не так, как раньше: все понимал, все оставалось в памяти. Дал учитель задачу по арифметике - решил, и похвалили меня даже. Словом, в короткое время я подвинулся настолько, что из последнего стал первым учеником».
Эта Божественная помощь ободрила Ваню. Он еще сильнее стал чувствовать близость к себе Бога4.
Еще в раннем детстве Ваня в храме и дома очень любил молиться, и сердце его часто переживало счастливые минуты мо-дитвенного восторга. И даже от жителей села Суры не ускользала особая настроенность его. Они нередко приходили в дом своего псаломщика и просили его сынка помолиться то за пропавшую коровушку, то за пропавшую лошадку... И Ваня охотно молился... Теперь, научившись грамоте, он взялся за Святое Евангелие. Оно сделалось его любимой книгою. Оно особенно согрело его сердце любовью к Богу. «У родителя моего, - говорит о себе отец Иоанн, - было Евангелие на славянско-русском языке, любил я читать эту чудную книгу, когда приезжал домой на вакационное время, и слог ее, и простота речи были доступны моему детскому разумению; я читал и услаждался ею и находил в этом чтении высокое и незаменимое утешение. Это Евангелие было со мною и в Духовном училище. Могу сказать, что Евангелие было спутником моего детства, моим наставником, руководителем, утешителем, с которым я сроднился с ранних лет...»
Наставляло и утешало отрока Святое Евангелие, наставляла и вся природа. Он присматривался к ней, и природа, как друг, говорила ему о Боге, о вечности, о небе. «Идешь, - вспоминает свои школьные годы отец Иоанн, - из Архангельска - сотни верст пешком, сапоги в руках тащишь: потому вещь дорогая... Приходилось идти горами, лесами; суровые сосны высоко поднимают стройные вершины. Жутко - Бог чувствуется в природе. Сосны кажутся длинной колоннадой огромного храма. Небо чуть синеет, как огромный купол...
Теряется сознание действительности. Хочется молиться... И чужды все земные впечатления, - и так светло в глубине души, и кажется, с тобой в уединении весь мир беседует в тиши и на своем языке непонятном вторит торжественный гимн Вездесущему Богу. Идешь, а мысль далеко-далеко с Богом - у Бога...»
Сурова природа севера, но и в ней Ваня видел Бога... Он любил Цветы и прислушивался к таинственному лепету вод Суры и Пинеги... Он задумывался над жизнью природы, и она, безмолвная, назидала его великими уроками. Вот почему и в годы зрелых лет он, вспоминая свое детство, свою жизнь среди природы, восклицает: «Дивно всемогущество Твое, Господи! Каждое деревцо и дерево слушаются Тебя! С наступлением весны у бездушной твари начинается дивная работа без шуму, без стуку, правильно, постепенно. Вот растения выходят на свет Божий: ни одна травинка, ни один листочек, ни одно деревцо не собьется с пути... Будем смотреть на растения и поучаться! Как очевиден, осязателен Господь наш, наш Отец Всемогущий, в этих растениях! Каждая травка, каждый листок, каждый цветок как будто шепчут нам: “Тут Господь, молись”»5. Так учила природа Ваню.
И до конца своей жизни он любил природу...
Кончил Иван Сергиев с большим успехом училище, тот же прогресс, возрастая все больше и больше, продолжался и в семинарии, в которой окончил курс первым студентом в 1851 году, после чего был послан на казенный счет в Петроградскую Духовную Академию6.
Благодарный к воспитавшим его родителям, он вынес из низшей и средней школы чувство благодарности и к своим наставникам за то, что они давали ему возможность «ощущать в сердце сладость наставлений», - за то, что они учили его доброй нравственности.
Продолжая академическое учение, ему нужно было заботиться и о своей матери-вдове, которая осталась без средств для жизни7.
В то время в Академии обязанность секретаря выполнялась студентами за небольшую плату, около 10 рублей серебром в месяц; он с радостью принял на себя эту должность, любезно ему предложенную, и тем содержал свою мать-старушку.
Занимаясь академическим учением и канцелярской работой, в то же время не упускал и чтения книг душеполезных. Он читал постоянно Библию и творения святителя Иоанна Златоуста и часто плакал над священными страницами его творений, и Бог посылал ему душевный мир и тихую радость... Любил Сергиев беседовать иногда и с товарищами своими, но в этих беседах чаще всего он говорил о смирении, всепрощении и о любви...
Помышляя о Боге, о своем спасении, Иван Сергиев болел душою за тех, кто был далек от спасения. Он думал о язычниках, не просвещенных Христовым светом, не коснувшихся ризы Христовой. Он рвался к ним душой. Он хотел сам отправиться к ним в глубь Сибири или в далекую Америку, чтобы позвать не ведающих Истинного Бога в светлое Царство Христово...
Но и в шумной столице он видел, что просвещенные уже светом Христовым забыли Бога и сделались дикарями; он видел, что «дикари» Петрограда (в котором он жил) знают Христа не больше, чем дикари какой-нибудь Патагонии.
Он хотел помочь и этим забывшим Бога людям. Ему стало казаться, что лучше остаться среди этих городских язычников из христиан.
Однажды, - рассказывает его биограф8, - студент Иван Сергиев во время одной из прогулок в академическом садике задремал и увидел себя священником, служащим в каком-то неизвестном ему соборе в Кронштадте (Сон этот - повторение первого, который он видел еще в училище, лет пятнадцать назад приблизительно). Студент Иван Сергиев увидел в этом - указание Божие на то, что ему нужно быть священником, и он решил остаться в среде близких людей.
Через несколько недель кончался четвертый год его студенчества. В 1855 году, выдержав богословский экзамен, он поступил священником в Кронштадт в Андреевский собор, женившись на дочери протоиерея Константина Несвицкого, Елисавете, заняв освободившуюся вакансию после тестя, вышедшего за штат.
И, о чудо, собор оказался тот самый, который был показан ему в знаменательном сновидении.
«Обильно открыл Ты мне, Господи, истину Твою и правду Твою», - говорил Сергиев, расставаясь с воспитавшею его высшей школой. И с этою истиною, с этою правдою он вышел на служение миру... Он понес в него святое слово любви и всепрощения и свои святые молитвы. Он знал одно мудрое правило, по которому «всякий, желающий властвовать над другими, должен прежде научиться управлять собою»...
Собою он умел управлять... Себя он уже давно смирил... Сам он уже давно, еще с детства, научился любить Бога... А теперь он всему этому стал учить других.
С первых дней своего высокого служения Церкви отец Иоанн поставил себе за правило: сколь возможно искреннее относиться к своему делу, пастырству и священнослужению, строго следить за собою и своею внутреннею жизнью.
Постоянно читая Священное Писание, отец Иоанн вел дневник, в котором записывал свою борьбу с помыслами и страстями и свои благодарные чувства за избавление от искушений. С первых дней священнослужения отец Иоанн совершал Божественную литургию в высоком молитвенном настроении (а не формально холодным и неподготовленным сердцем, как это совершалось и совершается большинством священнослужителей), что и возбудило во многих зависть, недоумение, презрение и клеветы, доносы с извращением истины, а еще более то, что он, не быв монахом, дал обет Целомудрия и, принимая сан священства, обязал себя супружеством и в то же время соблюдал обет целомудрия - отказался от супружеского общения. Это более всего возбуждало собратий, священнослужителей, и они воображали, что этим он извращает апостольские постановления о супружеской жизни: Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена. Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим (1 Кор. 7, 4-5). Многие, читая сии слова святого апостола Павла, понимают их в буквальном смысле и думают, что они написаны для взаимного служения плотским похотям, но отец Иоанн святые слова святого апостола в глубине своей богомудрой души уразумел иначе; он остановился на следующем, шестом стихе, где святой апостол делает оговорку: Впрочем это сказано мною как позволение, а не как повеление (1 Кор. 7, 6). И еще, немного ниже, тот же апостол говорит: Я вам сказываю, братия: время уже коротко, так что имеющие жен должны быть, как не имеющие (1 Кор. 7, 29). Чтобы использовать слова святого апостола для душеспасительной жизни, отец Иоанн остановился на пятом стихе, содержимое которого представляется как обоюдное соглашение супругов, к нему же присовокупил и 29-й стих той же главы: имеющие жен должны быть, как не имеющие. Итак, с позволения апостола отец Иоанн уклонился от супруги по согласию - уклонился не на время, а - навсегда, для непрестанного упражнения в посте и молитве, для ежедневного служения Божественной литургии, для борьбы с искушениями сатаны и для прославления Пречистого Бога чистым телом и душой: Прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божии (1 Кор. 6, 20).
Конечно, неподготовленной и молодой женщине в такой тяжелой борьбе, как борьба с плотью, нелегко было, но супруг ее, от младенчества сильный молитвенник, имевший дерзновение молитвой испрашивать у Бога все потребное для блага себе и людям, не умолил ли Бога ради крайней нужды сотворить чудо для своей супруги, не испросил ли ей силу для борьбы с плотью? «Лиза! - сказал он своей супруге. - Счастливых семей и без нас довольно! А мы лучше с тобою посвятим себя на служение Богу и ближним!» И молодая супруга его Елизавета Константиновна как бы по обету превратилась в сестру милосердия и в помощницу своему великому супругу в его высоком служении - служении Богу и ближнему, так прожив с ним вместе всю жизнь. Восьмидесятилетняя старица и болящая, Елизавета Константиновна непрестанно заботилась и сострадала своему супругу - священнослужителю в его болезнях до последнего дня его жизни и непрестанно спрашивала у своей няни9: «Настенька! А как здоровье Ивана Ильича?» Иногда просила проводить к нему в кабинет, чтобы лично узнать о его здоровье, а вечером перед сном обязательно просила проводить к нему испросить на ночь благословение и чтобы он возложил свою руку на ее больную голову. Так прожив до конца, проводила его в вечность. Спустя шесть месяцев после его кончины и сама в мире отошла к Господу.
С самого начала священнослужения отец Иоанн неустанно проповедовал в храме и домах, «куда приглашали с требой», о любви и милосердии к бедным, о сострадании в их горькой доле, по жребию судьбы Божией доставшейся им. На алчущих и жаждущих, нагих и оборванцев, больных и измученных бедностью он смотрел как на совершенных людей и имеющих право по законам природы требовать все полезное и необходимое для жизни человека, а потому и обращался всегда с просьбой к имеющим достаток уделить от своих избытков для бедняков и улучшить их положение. Он говорил вместе со Златоустом: «Избытки богачей достояние бедняков; для того Господь оставил бедняков, чтобы богачи милостию к бедным заслужили себе милость от Господа». Сам Господь Иисус Христос милостивых к бедным назвал блаженными: Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут (Мф. 5, 7). Бедняков, алчущих и жаждущих, нагих, больных и заключенных Господь назвал Своими меньшими братьями и сказал: Истинно говорю вам: что вы сделали одному из бедняков - братьев Моих меньших, то сделали Мне (Мф. 25, 40). Отец Иоанн имел попечение о бедных как о себе самом и о своих братьях потому, что он и сам, бывший бедняк, испытал долю бедности, а потому и старался улучшить положение бедняков, и Господь помог ему воздвигнуть в Кронштадте Дом трудолюбия для бедняков, который явился образцом в России в 1882 году и в настоящее время имеет при себе до 25 благотворительных учреждений.
В жизни отца Иоанна мы видим труд и труд без конца; уроки детям и юношам в гимназии; кругом - тысячи бедняков; преступное население Кронштадта: пьяницы, блудницы, нищие, безработные; и среди всего этого ежедневное Богослужение, служение по домам, с двух часов ночи до глубокого вечера. У отца Иоанна не хватает времени для еды, сна и отдыха. Любовь к нему народная, молва о нем в народе и слава его растет все больше и больше, посреди лишений и многих скорбей. Первые 15 лет служения отца Иоанна - это подвиги крестоношения, унижения10. Многое из человеческих отношений к Всероссийскому пастырю еще сокрыто в архивах епархиального управления...
«Мне, как стоявшему в послушании у отца Иоанна в продолжение тридцати лет (говорит епископ Серафим11), все эти факты хорошо известны. Несколько раз строгий митрополит Исидор допрашивал отца Иоанна, заставлял его служить при себе и доискивался, что есть в нем особенного, даже сектантского, как уверяли и доносили ближайшие священнослужители. К.П. Победоносцев12 вызвал его к себе, и первое их объяснение настолько характеризует обоих замечательных людей, что я не могу умолчать. Константин Петрович сказал: “Ну, вот вы там молитесь, больных принимаете, говорят, чудеса творите; многие так начинали, как вы, а вот чем-то вы кончите?” - “Не извольте беспокоиться, - ответил дивный Батюшка в своей святой простоте, - потрудитесь дождаться конца!”»
Преосвященный Феофан13 счел необходимым отнестись к отцу Иоанну письменно, со словами любви и наставления, и высказать, что он взялся за такую подвижническую жизнь в миру, среди житейских соблазнов и невзгод, которая неминуемо должна привести его к страшному падению или окончиться ничем, что никто еще, со времени принятия христианства, не только в России, но и на Востоке, не решался на подобный путь, будучи не монахом, а священником, живя вне ограды и устава монастырских, и непременно это народит величайший соблазн в духовенстве и в народе*.
Но отец Иоанн не падал духом. В глубокой вере во Христа Спасителя он черпал свои силы.
По-прежнему - ни минуты покоя, тот же старый дом, та же тесная квартира, что и прежде; частые случаи прямой нужды у себя в доме вследствие того, что все приносимое в изобилии - сотни, тысячи, десятки тысяч рублей, подарки, платье - все раздается бедным, и часто отец Иоанн отдавал беднякам свои последние сапоги.
Постоянно десятки тысяч богомольцев, исповедники, причастники, тысячи собеседников, ищущих утешения и уроков жизни. Поездки по городам с несметным количеством встречающих и провожающих. Батюшкой создаются и поддерживаются благотворительные учреждения, монастыри и подворья.
Присылаются тысячи писем и телеграмм «отцу Иоанну Кронштадтскому». К нему обращаются и иноверцы. Духом истинного благочестия и любви, которыми проникнуты писания отца Иоанна, поражались державные иностранные особы.
В 1897 г. Э.Е. Гуляев перевел на английский язык дневник отца Иоанна «Моя жизнь во Христе» и преподнес экземпляр Ее Величеству Виктории, Королеве Великобритании. «Королева, приняв весьма благосклонно поднесенный ей экземпляр, повелела английскому послу при русском дворе передать выражение ее наилучших благодарностей за столь интересную книгу. Ее Величество была поражена духом истинного благочестия и любовью к Богу, которыми проникнуты писания отца Иоанна и которые должны эти писания сделать воспринимаемыми всеми христианами, какую бы веру они ни исповедовали».
Его дневник «Моя жизнь во Христе» вызвал восторженные отзывы за границей.
Лорд Галифакс, президент лондонского общества «Единения церквей», в письме своем к переводчику Э.Е. Гуляеву от 16 июля 1897 г. говорит: «Лорд Галифакс читает эту книгу с величайшим интересом и восхищением. Книга эта не может не принести величайшей пользы, и за появление ее лорд Галифакс весьма благодарен переводчику. Книга эта поможет английскому обществу уразуметь Православную Церковь и видеть, каких великих святых Богу угодно даже в наше время ниспосылать Святой Православной Церкви. Лорд Галифакс еще раз благодарит за книгу от всего сердца».
Профессор Эдинбургского университета, доктор богословия Александр Уайт составил и издал книгу о жизни и деятельности православного пастыря отца Иоанна Кронштадтского и с восхищением рассказывает о нем, о его деятельности и воспроизводит выдержки из его дневника. «Я перечитывал (говорит он) дневник отца Иоанна по нескольку раз, кроме того, перечитывал все, что было о нем написано и что только я мог достать. Судя по-своему о нем и о его книге, и почитая его самого и его книгу весьма высоко и любовно, и чтя его в Господе, я пришел к необходимости внести ее в серию моих классных книг, как, по моему мнению, величайшего из живущих духовных писателей и настоящего духовного мистика, вполне и заслуженно достойного предстать пред нами, в наших изучениях, наравне с величайшими духовными писателями прошедших времен.
Отец Иоанн написал свою книгу, полную великого молитвословия, не для всех людей, но только для тех, которые способны и желают извлечь для себя пользу из того, что он написал. Действительно, кто истинно духовен, тот судит обо всем, сам же не подвергается суждению никого.
Достигнутые отцом Иоанном достоинства и опытность в Божественной жизни являются плодом его собственной или личной победы и личных дарований, а посему не должны ли мы верить и надеяться, что тому, кому столько было дано и кто сделал уже такое хорошее употребление из данного ему, в будущем будет дано еще гораздо больше и с избытком!
Я верю тому, что пятьдесят лет такой жизни дало этому замечательному человеку веры и молитвы такое имя и такую силу в стране, где он живет».
В 1897 и 1898 годах американский духовный журнал много писал об отце Иоанне, с великим восхищением рассказывал о его жизни, чудесных исцелениях и воспроизводил его дневники, а для большей подробности рекомендовал обращаться к самой его книге «Моя жизнь во Христе».
Священник Кирилл Биккерстез в Оксфорде в 1899 году издал книгу «Мысли и наставления отца Иоанна», содержащую 617 выдержек из духовного дневника отца Иоанна «Моя жизнь во Христе», избранных и расположенных в восьми главах, разделенных на 52 параграфа; причем каждому параграфу предпослан текст Священного Писания. В предисловии к ней он знакомит читателей с жизнью и деятельностью отца Иоанна, рассказывает о его многих поразительных чудесных исцелениях, о простоте и искренности его молитвы, о простоте его жизни и неподражаемом деннонощном трудолюбии для блага ближних.
Известный миссионер американец Истон пишет: «Отцом Иоанном, видимо, управляет Святой Дух. Все, что он делает, есть явное доказательство помощи Бога». А знаменитый мюнхенский хирург профессор Пасуб, бывший всю жизнь ревностным католиком, когда ему на смертном одре рассказали про православного Кронштадтского пастыря, то у него глаза загорелись юношеским огнем, и он воскликнул восхищенным голосом: «Да это настоящий святой!»
Вот как почитали Кронштадтского праведника иностранцы и иноверцы.
Но при всем том в отце Иоанне - смирение и смирение, смирение без конца, непрестанное напоминание о том, что он простой священник-грешник, что только Бог творит дивное и чудесное чрез его недостоинство.
И кто не слыхал об отце Иоанне!
К нему шли за благодатным врачеванием не только православные, но и иноверцы, не только христиане, но и магометане, не только взрослые, но и дети.
А не было у кого-либо возможности лично видеть отца Иоанна, к нему писали - духовно приходили за его помощью. Принимал отец Иоанн и этих духовных смиренных странников, лишенных возможности побывать у него, но своим сердцем стремившихся к нему. И они получали, по его молитве, облегчение в своих скорбях и исцеление от недугов плоти. За всех скорбящих он просил Бога, и Бог отвечал ему...
А как любил он детей!
И везде, где бы ни встречал Батюшка детей, он ласкал их. Жалел и вразумлял отец Иоанн детей... Жалел, исцелял, вразумлял он и взрослых. Одним он советовал прощать врагам, другим надеяться в скорбях на Бога, третьим помогал, отдавая нередко все, что было у него под руками... И это не только в Кронштадте, но и во всех городах и поселках, куда ни появлялся для дел милосердия и молитвы кронштадтский Батюшка! Везде его окружала несметная толпа. Везде он был другом несчастных. Он исцелял, он вразумлял их. Он не боялся никаких болезней. Он безбоязненно посещал прокаженных. Он брал на себя грехи людей и молился за них. Особенно жалел он тех, кто был подвержен страсти винопития. И сколько сохранилось дивных описаний того, как спасал он их от этой пагубной страсти, отнявшей достаток у многих богачей!
Живя для ближних, спасая их, он забывал себя. И дома, и вне его, и в Кронштадте, и вне Кронштадта - во время путешествий он совершенно не принадлежал себе. Везде встречали его толпы народа. Везде вокруг него слышались вздохи глубокой скорби, тяжких страданий... Всюду слезы встречали и провожали его... Не видя отрады от людей, он нес ее к людям... Даже и в Суре - тихом когда-то поселке, куда время от времени приезжал Батюшка, он не знал покоя. Толпы народа отовсюду сходились к нему. Да и сама Сура становилась для него одним обширным домом. Все знали Батюшку. Они шли к нему и звали его к себе... И он шел со словом любви и молитвою, с чудесами. Он был другом бедных, обездоленных...
Помогая беднякам в их собственных жилищах, он как будто хотел взять их под свои крылья. Он создал для них в Кронштадте обширный Дом трудолюбия, который образует собою как бы особый новый городок в городе. И этот городок - все та же любовь отца Иоанна.
И эта любовь к страдальцам и несчастным отражалась во всем лице, в его добрых, ласкающих глазах, от которых никогда не ускользало людское горе и которые так часто смущали душу тех, кто с недоверием смотрел на делателя Божия...
«Добродетельный невольно привлекает на себя взоры всех... Посмотрите на самую наружность добродетельного, на его лицо. Это ангельский лик. Кротость и смирение разлиты по нему и пленяют невольно всех своею красотою. Обратите внимание на речь его, от нее еще больше благоухания; тут вы как бы лицом к лицу с его душою - и таете от его сладкой беседы...»
Как приложимы эти слова отца Иоанна к нему же самому!
Он был в полном смысле радостью нашей и славою веры нашей. Как маяк, ярко горел он над пучиной житейского моря, освещая нам путь во Христе. Страждущие в борьбе с невзгодами и горем людским, не только православные, но и иноверцы, благоговейно устремляли очи свои на отца Иоанна, - находя в жизни его подкрепляющее себе утешение.
Страдальцы православные говорили себе: труден путь нашего спасения; много стремнин и камней лежит на нем. Но все же этот путь и при нынешних условиях нашей жизни проходим. Жизнь дорогого Батюшки кронштадтского подтверждает это. Посмотрите на него: он не в затворе спасался; не удален был от мира, а жил и работал в самом центре его, в обычных наших «мирских» условиях жизни.
Если Православная Церковь способна порождать таких подвижников за Христа, каким был отец Иоанн, если дети ее могут иметь такое религиозное настроение, какое было у отца Иоанна, явно, что она не потеряла заветов евангельских, и отрицатели ее разных названий клевещут на нее, упрекая ее в порабощении суете мирской.
С другой стороны, в последние годы сектанты особенно любят указывать на падение авторитета пастырского в народе... Так, есть это, наблюдается по местам, но не забывайте - скажем мы - про священника отца Иоанна, которого русский народ прозвал своим «дорогим Батюшкой».
Думая о жизни этого праведника, знайте, что православная Россия глубоко чтит вообще священника Божия, - всякого, который не покорился «бедным и немощным началам» материальным, а живет в Боге и для Бога как народный печальник, народный молитвенник.
Именно за то, что вся жизнь отца Иоанна была «во Христе», народ русский так и любит его. Он восхищается им не как писателем, он радуется, размышляя не о его политических или бытовых взглядах, - а благоговеет перед молитвенником и праведником в обыденных наших условиях жизни, столь дивно спасавшим душу свою.
Тут - вся тайна обаяния личности отца Иоанна в народе. Он -«святой Батюшка», - говорили про него; он великий молитвенник, сердцеведец. Он нес на себе ярмо жизни нашей - и не ослабел, не затосковал, не покорился суете. И за это - слава ему в роды! На это бежала посмотреть толпа народная, со всей России бежала - алчущая правды, плачущая о грехах. Она, видя немощи свои, хотела хоть чуточку духовно обогреться около того, вся жизнь которого была «во Христе», который для русского народа много лет был своего рода духовным костром, к которому устремлялись перезябшие в греховной суете люди.
«Тысячи народа по целым часам толпились вокруг него, силясь получить от него, или хотя бы только прикоснуться к нему, или Дотронуться и облобызать край его одежды!
Это не боготворение отца Иоанна - нет! Это естественное, бьющее наружу живым ключом выражение внутренней телесной связи его с народом и благоговение этого последнего пред своим любящим и любимым народным пастырем и руководителем» (протоиерей Меньшов).
Я говорю об этом уже не с чужих слов. Я сам видел, сам был свидетелем того, как к отцу Иоанну относились православные богомольцы.
Это было в Кронштадте. Отец Иоанн, больной и страдающий, служил в Андреевском соборе Литургию. Мы благоговейной, но густою толпой смотрели в алтаре на его священнодействие.
Отец Иоанн часто стоял перед престолом с закрытыми глазами. Он, видимо, весь был погружен в религиозные созерцания, и то страдал в лице, то радовался, то крестился проникновенно, то порывисто брал крест с престола и много, много раз целовал его. Ах, эти святые минуты! Они как-то подтянули богомольцев, они нас заставили видеть не привычные священнические движения, а что-то особенное, не пережитое. Все будто почувствовали, что они живут «во Христе», что Он близок к нам ради отца Иоанна, и я заметил какое-то религиозное смятение на лицах молящихся. Они радовались близости к нам Господа, но и трепетали за свое недостоинство. И плакали сокрушенно, святыми слезами плакали. Плакал и я тогда о «гресех» моих, и в этом видел всегдашнее чудо, сопровождающее отца Иоанна в его путешествиях: через него люди искренние все близко подходили ко Христу и хоть момент переживали религиозного просветления. это радость, и какое благословение получали от Бога все следовавшие за молитвами отца Иоанна!
Но вот он склонился к дискосу, на который положен приготовленный Агнец. Боже мой! Как ласкался отец Иоанн к этому Агнцу, как проникновенно улыбался он, смотря на него! Так только одухотворенные матери ласкают дорогих деток своих; так обращаются только с живыми лицами...
А люди, следовавшие за отцом Иоанном, в это время благоговейно плакали. Они умилялись «жизнью его во Христе», они истаивали в любви к Тому, Кто ради нас был Младенцем, страдал в жизни и поруган, как злодей...
Тут-то за Литургией, которую служил отец Иоанн, я понял, почему народ любит действительно «дорогого Батюшку». На него смотрели как на вселение живой благодати Христовой и искали случая только прикоснуться к нему...
Когда отец Иоанн молился, чувствовалось, что он говорит с Богом, как бы воочию Его перед собой видя. Он требовал, умаливал, упрашивал. Словно схватился за ризу Христову, готовый не выпустить ее из рук до тех пор, пока не будет услышан... Он «вопиял», как некогда та жена Хананейская, о которой воскликнул Христос: О, жено! велия вера твоя: буди тебе, якоже хощеши (Мф. 15, 28).
Надо было видеть отца Иоанна за Литургией в алтаре, чтобы понять, как осязательны были для него те Тайны, в которые мы верим так холодно и косно.
Вот только что под звуки «Тебе поем» совершилось чудо пресуществления Даров. С глазами, где блестят слезы, где светится величайший восторг души, отец Иоанн созерцает Тело Христово и Кровь Христову. Он весь дрожит от радости. Видно, что в сердце не вмещается то, чем оно сейчас бьется. То прильнет к Чаше головой, на несколько мгновений застынув, то глядит - любуется Дарами.
«В отце Иоанне была нужда именно в наше время (говорит протоиерей Павел Лахостский14). Неверие, кощунство, издевательство над всем святым, наглая ложь обрушилась на Христа Бога и на Церковь Святую. И вот как бы для того, чтобы подготовить верующий народ выдержать этот страшный натиск сил ада, Господь воздвиг отца Иоанна, чтобы он стал народной верой и народной совестью, собрал и сосредоточил в нем все лучшие черты православной народной души; наградил его обильными благодатными дарами, даже до великого дара чудотворений, чтобы он был оплотом немощных в вере, защитой слабых, прибежищем колеблющихся, подкреплением малодушных. По огромному влиянию, какое имел отец Иоанн на народ, можно решительно сказать, что весьма многие устояли в вере, не изменили ей потому, что заимствовали твердость веры от его силы; не отдали своего сердца врагам Христа потому, что спасла их любовь к отцу Иоанну, в котором видимо жил Христос».
Нельзя умолчать о следующем факте из жизни приснопамятного молитвенника нашего отца Иоанна Ильича Сергиева, о святости соблюдения им постановлений Церкви и о сыновней почтительности к родителям, которыми в полной мере обладал пастырь стада Христова.
Однажды в начале Великого поста, от усиленных занятий, от простуды, а может быть, от плохого и неправильного питания, отец Иоанн тяжко заболел.
Врачи объявили, что больной непременно умрет, если немедленно не прекратит есть постную пищу; питание являлось первым условием, а между тем больной не хотел принимать даже рыбы.
  • - Вы умрете обязательно, если не станете есть мяса, - говорят ему.
  • - Хорошо, я согласен, но только спрошу сначала позволения своей матери.
  • - А где ваша мать?
  • - В Архангельской губернии.
  • - Напишите как можно скорее.
По просьбе великого праведника отца Иоанна в тот же день послали письмо матери с просьбой выслать как можно скорее свое благословение сыну о разрешении принимать скоромную пищу во время поста.
Прошла неделя, другая. Больному все хуже. Наконец, получается письмо от матери.
«Посылаю благословение, но скоромной пищи вкушать Великим постом не разрешаю ни в каком случае».
Отец Иоанн встретил ответ с полным равнодушием и даже, видимо, был доволен отказом.
  • - Так неужели вы не станете есть мясного? - спрашивали его врачи.
  • - Конечно, не стану, - спокойно отвечал отец Иоанн.
  • - Да ведь умрете!
  • - Воля Божия. Неужели вы думаете, что я променяю жизнь на благословение матери, на заповеди Господа: «Чти отца твоего и матерь твою» (Исх. 20, 12).
Несмотря, однако, на пророчество врачей, здоровье отца Иоанна не ухудшилось, и он скоро совсем выздоровел.
Имей мы хотя сотую долю той духовной мощи, какою обладал приснопамятный и глубокочтимый отец Иоанн даже в детстве, путь наш к спасению и Царствию Небесному не имел бы непреодолимых преград и терний, он был бы краток и ясен; лучезарной звездою светились бы нам Врата Небесные.

Общая исповедь отца Иоанна

Когда слава о святой жизни отца Иоанна Кронштадтского разнеслась по всему миру, когда в Кронштадте для молитвы и за его молитвою стали стекаться тысячи и десятки тысяч богомольцев, отец Иоанн ввел знаменитую общую исповедь. Надо было быть очевидцем этой исповеди, чтобы понять великую силу великого пастыря. Неверующие грешники, пришедшие в храм только ради праздного любопытства, и те проникались молитвенним настроением и сознавали всю суетность своего гордомыслия, всю свою ничтожность и мерзость. И они плакали, били себя в грудь кулаками и каялись в своих грехах. Сплошь и рядом самые закоренелые преступники выходили из храма с облегченной душой. Попав в храм случайно, может быть, первый раз в жизни, они выходили оттуда глубоко верующими и не оставляли уже более Церковь и ее великого служителя отца Иоанна Сергиева.
Вот как описывают общую исповедь очевидцы 15:
В храме несколько тысяч молящихся. Кого здесь только нет. Важные бары, забывшие свою преступную гордость и презрение, рядом с ними больная девушка в рваном платье и группа крестьян в серых армяках, далее такая же пестрая толпа с тоскливыми, унылыми лицами, шепчущая беззвучно молитву с надеждою на помощь. Нет возможности описать все личности этой пестрой толпы, но по большей части тут были больные, немощные, страдающие душевно или телесно. Все они сюда пришли за помощью, за облегчением своих страданий, они пришли сюда к источнику благости, добра и милосердия, по воле Господней светло протекающему среди мрачных дебрей нашего многогрешного и многострадального мира...
Вот на амвон выходит отец Иоанн с книгой в руках и, обращаясь к многотысячной толпе народа, звучным и твердым голосом приглашает предстоящих грешников и грешниц к сердечному, искреннему и нелицемерному покаянию.
Пред ним волнующееся море голов, сознающих свою греховность перед Богом, свою нечистоту духовную и пришедших молить Господа о милосердии и прощении грехов. Все искали молитвенного предстательства и защиты у своего доброго пастыря.
Ясный, проникающий в душу голос отца Иоанна зазвучал над морем голов человеческих.
Началась его речь, отрывочная, звучная, полная изумительной силы, проникающая глубоко в нашу душу, опаляющая наше греховное тело: «Грешники и грешницы, подобные мне! Вы пришли в храм сей, чтобы принести Господу Иисусу Христу, Спасителю нашему, покаяние во грехах и потом приступить к Святым Тайнам... Приготовились ли к воспринятию столь великого Таинства? Знаете ли, что великий ответ несу я пред Престолом Всевышнего, если вы приступите, не приготовившись. Знайте, что вы каетесь не мне, а Самому Господу, Который невидимо присутствует здесь и Сам выслушивает и принимает ваше искреннее покаяние, покаяние с воплем крепким о своих согрешениях от сердца сокрушенна и смиренна. Се икона Его пред нами, я же свидетель, посредник и молитвенник за вас пред Богом».
Сказавши еще несколько прочувствованных слов, отец Иоанн продолжал: «Слушайте... буду читать покаянные молитвы». И тотчас же начал читать их, обратясь лицом к народу. «Боже Спасителю наш, - читает отец Иоанн восторженно, громогласно и умилительно, - прости рабов Твоих сих». Слова «Твоих сих» читает протяжно, разбивая их по слогам. При этом своей раскрытой десницей проводит над головами внизу стоящих и молящихся, как бы отдельно указывая каждого Милосердному Судии. Тогда невольно дрогнуло у каждого сердце. Каждый чувствовал, что вот он именно, а не кто-либо другой, сейчас должен дать отчет Богу за прожитое время, за все свои дела. Не укрыться ему теперь за другими от этого Судии.
В храме начинается сдержанное гудение многих голосов, точно рой пчел поднимается с места.
«Братья, ах как силен грех! Грехи - это воры, разбойники, которые постоянно обкрадывают нас. Они облекаются обыкновенно в благородные, заманчивые одежды, обольщают нас и делают нас бедняками пред Богом и даже врагами Его. Кто из нас без грехов? Кто не горд? Кто не честолюбив? Кто не обижал друга? Кто не оболгал ближнего своего?»
Какое-то особенное настроение, незримо откуда-то сходившее в души слушателей, начало овладевать толпой. Сначала слышались то там, то здесь лишь легкие вздохи; то там, то здесь можно было наблюдать слезу, медленно катившуюся по лицу умиленного слушателя. Но чем дальше шло время, тем больше можно было слышать глубоких вздохов и видеть слез. А отец Иоанн, видя их, о них-то больше всего и напоминал в своем поучении. И я что-то необыкновенное начал ощущать в себе. Откуда-то, из какой-то неведомой глубины души, что-то начало подниматься во мне, охватывая все существо мое. Сзади меня и напротив, на правом клиросе, стояли доселе, по-видимому, равнодушные, более любопытствующие люди. Но вот и они преклоняют колени и проливают слезы. И у меня растеплилось сердце черствое, огрубелое. Скатилась слеза и у меня из глаз, слеза чистая, покаянная, слеза святая, слеза благодатная, слеза живительная, слеза спасительная. А что творилось в это время в народе! Со всех сторон кричали: «Батюшка, прости, Батюшка, помилуй; все мы грешники; помолись, помолись за нас».
Бушевало море. Стало так шумно, что больше ничего не было слышно из речи отца Иоанна.
«Тише, тише, слушайте», - громко кричал дорогой Батюшка отец Иоанн, властно призывая рукой всех к молчанию.
Вот раздаются слова второй покаянной молитвы.
Этой молитвой он молит Первопастыря Христа, чтобы Он простил наши неправды, наши грехи, беззакония, согрешения вольные и невольные, в ведении или в неведении, словом или делом соделанные.
«Ей, Владыко Человеколюбче Господи, услыши нас, молящихся Твоей благости о рабех Твоих сих, - и опять раскрытой десницей указывая на них как бы на каждого отдельно, проводя над головами их, - и яко Многомилостив, прости им все согрешения и вечные муки избави».
При этом снова в народе поднялся прежний шум. «Батюшка, Батюшка, - кричали отовсюду, - прости, помолись». - И снова нельзя стало разобрать ничего.
«Тише, тише, слушайте, тише», - говорил отец Иоанн. Мало-помалу снова в храме водворяется тишина, прерываемая по временам только глубокими вздохами да слезой, безмолвно катящейся по лицу.
«Господь Бог страшный и праведный Судия, - Он не помиловал падших ангелов, возгордившихся против Самого Бога, но осудил их на вечную муку. Мы, грешники, грешим каждую минуту и своими грехами прогневляем Господа, и в то же время пользуемся несчетно и неизмеримо всеми Божественными благами. Отчего же нам такое снисхождение? Бог Отец послал в мир Сына Своего возлюбленного, Который принял на Себя грехи всего мира, пострадал за грехи людей, снял с людей проклятие, тяготевшее над ними со времени грехопадения первых людей. Господь Иисус Христос Своими Крестными страданиями избавил нас от вечной муки. Это мог сделать только Сын Божий - Богочеловек. Бог Отец отдал всю власть суда над людьми Иисусу Христу, Господь Иисус Христос дал власть апостолам, а те архиереям и священникам, в том числе и мне, грешному иерею Иоанну, - разрешать кающихся, прощать или не прощать грехи их, судя по тому, как люди каются. Если человек искренно кается, с сокрушением сердечным, то священник разрешает его от грехов. Наоборот, если человек кается неискренно, то священник не отпускает ему грехи, чтобы он опомнился. Итак, чтобы получить прощение грехов, необходимо каяться искренно, горячо, сердечно. А у нас что за покаяние? Все мы только верхушечки, стебельки грехов срываем. Нет! Корни, корни грехов нужно вырывать...
Что же такое покаяние? Покаяние есть дар Божий, дарованный Богом ради заслуг Сына Своего возлюбленного, исполнившего всю правду Божию. Покаяние есть дар, данный для самоосуждения, самообличения. Покаяние есть твердое и неуклонное намерение оставить свою прежнюю греховную жизнь, исправиться, обновиться, возлюбить Господа всею душою, примириться с Богом, со своею совестью. Покаяние есть твердое упование, надежда, что Милосердый Господь простит все наши прегрешения. Кто не кается, тот делается врагом Церкви. Как гнилые сучки или ветки отпадают от дерева, так и грешники нераскаянные отпадают от Главы Церкви Христа. Сам Христос есть Лоза виноградная, а мы веточки, питающиеся жизнью, соками этой Лозы. Кто не будет питаться соками этой дивной Лозы, тот непременно погибнет. Раскольники погибают в заблуждении; пашковцы, штундисты, баптисты и толстовцы16 тоже погибают. Все они грешники нераскаянные. Сами гибнут и других влекут на погибель.
Братья и сестры, каетесь ли вы? Желаете ли исправить свою жизнь? Сознаете ли грехи свои?
Если покаянием хотим угодить Господу и спасти душу свою, достигнуть свободы от грехов и страстей, - мы должны каяться из глубины души, обстоятельно, всесторонне, твердо, охотно, потому что во глубине ее гнездятся и коренятся все грехи наши - самолюбие, плотоугодие, сластолюбие, чревоугодие, объедение, леность, саможаление, гордость, самомнение, кичение, унижение других, зависть, неприязнь, ненависть, злоба, ехидство, похоть, блуд, нечистота, своенравие, самочиние, непослушание, неповиновение, грубость, дерзость, суровость, строптивость нрава, сомнение, неверие, маловерие, безразличность в вере, неблагодарность, корыстолюбие, жестокосердие, скупость, жадность, алчность, ябеда, лживость, лукавство, клевета, лжесвидетельство, божба, клятвопреступление, лицемерие, лицеприятие, мздоимство, придирчивость, притеснение, лихоимство, татьба, похищение, присвоение чужого, злоупотребление, потворство грехам и поблажка, попущение, суетное препровождение времени, игры, пустословие, празднословие, сквернословие, суетность, роскошь, мотовство, недоброжелательство, зложелательство, злорадство, злопамятство, холодность, нерадение, небрежность в молитве и других делах, неуважение к старости, неподчинение родителям и начальству, вероломство и неверность, непостоянство в добродетели, легкомыслие, суетность, тщеславие, боязливость, уныние, малодушие, безнадежность и отчаяние; гнев, раздражение, дерзость рукою или биение по лицу и другим членам; страсть к чтению пустых или соблазнительных книг, нерадение к чтению Святого Евангелия и вообще книг духовного, религиозного содержания, придумывание извинений своим грехам и самооправдывание вместо самоосуждения и самообличения; страстные лобзания или поцелуи, страстные осязания, ласкательство; опущения, недобросовестное исполнение служебных обязанностей, небрежность и торопливость; неисполнение присяги, казнокрадство или похищение казенной собственности; поджигательство, подстрекательство на зло; убийство, истребление зачатого плода в утробе, отравление, призор очей1 и порча ближнего, проклятия на ближнего, ругательства; совращение в секты и расколы, распространение ложных и хульных мнений или учений; суеверие, стологадание2, спиритизм или разговор с духами, гипнотизм или усыпление и разговаривание с усыпленным человеком с целью выведать от него какую-либо тайну. Да, много-много грехов у нас, братья и сестры, всех их и не перечесть».
Слово кончено. Обращаясь к народу, отец Иоанн властно и громко теперь говорит:
- Кайтесь, кайтесь все, в чем согрешили!
Что происходило в эти минуты, невозможно передать. Это был уже не тихий и спокойный народ, а море бушующее. Как пламя огня, охватившее внутренность здания, дает о себе знать сначала незначительными огненными языками, вырывающимися то там, то здесь, и густыми облаками дыма; потом, пробившись наружу, оно со страшной силой поднимается вверх и почти мгновенно распространяется по всему зданию, перелетает быстро на соседние дома, и в эти минуты человеку остается только безмолвно почти смотреть на совершающееся пред ним. Так и нечто подобное представляла собой и толпа в данный момент. Стоял страшный, невообразимый шум. Кто плакал, кто громко рыдал, кто падал на пол, кто стоял в безмолвном оцепенении. Многие вслух перед всеми исповедали свои грехи, нисколько не стесняясь тем, что их все слышали.
В этот момент невероятного душевного подъема отец Иоанн стоял, глубоко растроганный и потрясенный. Уста его шептали молитву, взор был обращен к небу. Стоял он молча, скрестивши руки на груди, стоял как посредник между Небесным Судией и кающимися грешниками, как земной судия совестей человеческих. По лицу его катились крупные слезы. Он закрыл свое лицо руками, но и из-под них капали на холодный церковный пол крупные слезы. О чем же он плакал? Кто может изобразить его душевное состояние в эти минуты? Отец Иоанн плакал, соединяя свои слезы со слезами народа, как истинный пастырь стада Христова, скорбел и радовался душою за своих пасомых. А эти овцы заблудшие, грешные, увидя слезы на лице своего любимого пастыря и поняв состояние его души в настоящие минуты, устыдились еще больше самих себя и разразились еще большими рыданиями, воплями, стонами, и чистая река покаяния потекла еще обильнее к Престолу Божию, омывая в своих струях загрязненные души.
Дав волю слезам для омовения и очищения душ кающихся, и сам пролил обильные о них слезы пред Господом Богом, прося простить им все греховные вины за искреннее покаяние от сокрушенного и смиренного сердца.
После этого отец Иоанн, обратясь к народу, знаком поднятой и простертой к ним десницы и словом призывает успокоиться.
«Слушайте! За ваше усердие и искреннее, горячее, от сокрушенного сердца покаяние я властию, мне Богом данною, разрешу вам грехи и накрою вас епитрахилью, и Сам Господь благословит вас. Наклоните ваши головы».
Отец Иоанн читает разрешительную молитву и благословляет епитрахилью крестообразно на все стороны, а преклоненные головы близ его стоящих людей накрывает епитрахилью.
В дневнике отца Иоанна по поводу общей исповеди написаны нижеследующие слова:
«Замечательное видение одного мирянина в храме во имя святого апостола Андрея Первозванного, именно - видение Спасителя, простирающего на всех предстоящих во время общей исповеди и разрешения грехов мною - Божественные руки Свои и объемлющего всех. Благодарю Господа за сие видение, за сию милость, извествующую, что дело общей исповеди Ему приятно и делается согласно с Его Божественною волею»17.
Еще ходили слухи в благочестивых разговорах, что кто-то сподобился видения: в то время когда отец Иоанн разрешал грехи кающихся и благословлял епитрахилью крестообразно на все стороны и после того накрывал епитрахилью головы близ его стоящих, в то же время епитрахиль его простиралась на всех и конец ее касался головы в самом конце собора стоящих людей.
Этим и закончим об общей исповеди.
Мы зашли бы слишком далеко, если бы вздумали подробно останавливаться на пастырской и народной деятельности отца Иоанна, которая была весьма обширна и многообильна. В кратком очерке вместить всю его обширную и колоссальную деятельность нет возможности! Скажу лишь вкратце: если бы собрать записи и рассказы о 53-летней его пастырской деятельности, чудесах и чудесных исцелениях по его молитве, любви и милосердию к людям и людей к нему, их доверии и искреннем исповедании своей греховной жизни устно ему в присутствии и посторонних и письменно, приношений ими денежных и вещественных благ всякого рода; о его раздаянии этих благ и о созидании многих храмов, обителей и школ и о благоустроении их, то из этих записей и рассказов составятся огромные тома. Но для нас довольно и этого; а кто может больше - пусть соберет и составит. Кто может вместить, да вместит (Мф. 19, 12).

В вечной памяти будет праведник
В память вечную будет праведник, от слуха зла не убоится. Пс. 111, 6-7

В дневнике «Моя жизнь во Христе» приснопамятного дорогого Батюшки написаны нижеследующие пророческие слова:
«Истинный пастырь и отец своих пасомых будет жить в признательной памяти их и по смерти своей: они будут прославлять его, и чем меньше он будет заботиться о своем прославлении здесь, на земле, при своих усердных трудах во спасение их, тем больше просияет слава его по смерти: он и мертвый будет заставлять их говорить о себе. Такова слава трудящимся на пользу общую!»18.
Как приличны ему эти слова, и они самым делом исполняются на нем - истинном пастыре, он и мертвый заставляет паству свою - духовных детей своих говорить о себе, жить по его заветам и тем проявлять признательную память о нем.
Благочестивейший Самодержавнейший Монарх России Николай Александрович, Первый Блюститель нужд Церкви Христовой - Православной, первый проявил свою сердечную признательную память о почившем праведнике отце Иоанне Кронштадтском и пожелал, чтобы она совершалась и всем верным русским православным народом и день кончины праведника отца Иоанна ежегодно ознаменовался молитвенным поминовением во всех церквах Империи, что и Высочайше повелел Святейшему Синоду Высочайшим Рескриптом. Подлинный нижеследующего содержания:

ВЫСОЧАЙШИЙ РЕСКРИПТ
Преосвященному митрополиту Петроградскому Антонию19
Неисповедимому Промыслу Божию было угодно, чтоб угас великий светильник Церкви Христовой и молитвенник Земли Русской, всенародно чтимый пастырь и праведник, отец Иоанн Кронштадтский.
Всем сердцем разделяя великую скорбь народную о кончине любвеобильного пастыря и благотворителя, Мы с особенным чувством обновляем в памяти Нашей скорбные дни предсмертного недуга в Бозе почивающего Родителя Нашего Императора Александра III, когда угасающий Царь, любимый народом, пожелал молитв и близости любимого народом молитвенника за Царя и Отечество. Ныне вместе с возлюбленным народом Нашим, утратив возлюбленного молитвенника Нашего, Мы проникаемся непременным желанием дать достойное выражение сей совместной скорби Нашей с народом молитвенным поминовением почившего, ежегодно ознаменовывая им день кончины отца Иоанна, а в нынешнем году приурочив оное к сороковому дню оплакиваемого события.
Будучи и по Собственному душевному влечению Нашему, и по силе Основных Законов первым блюстителем в Отечестве Нашем интересов и нужд Церкви Христовой, Мы со всеми верными и любящими сынами ее ожидаем, что Святейший Синод, став во главе сего начинания, внесет свет утешения в горе народное и зародит на вечные времена живой источник вдохновения будущих служителей и предстоятелей Алтаря Христова на святые подвиги многотрудного пастырского делания.
Поручая Себя молитвам вашим, пребываем к вам благосклонны.
На подлинном Собственною. Его Императорского Величества рукою начертано:
«НИКОЛАЙ». Царское Село. 12 января 1909 г.

Во исполнение Высочайшей воли Святейший Синод через три дня после данного Рескрипта, то есть 15 января, в экстренном заседании, посвященном памяти почившего великого светильника Церкви Христовой и молитвенника Земли Русской - праведника отца Иоанна Кронштадтского, определил: Установить на будущее время ежегодное в день кончины отца Иоанна, 20 декабря, совершение заупокойной Литургии и панихиды по почившем во всех церквах Империи.
Итак, по указу Благочестивейшего Всероссийского Монарха и по определению и уставу Святейшего Синода 20 декабря, в день кончины отца Иоанна, совершается и должна совершаться ежегодно заупокойная Литургия и панихида во всех церквах Империи. Но особенно проявляется признательная память о почившем в Иоанновском монастыре - месте вечного упокоения, где ежедневно совершается Божественная литургия часто многими приезжими пастырями, а также архиереями, и ежедневно приобщается множество причастников во исполнение заветов почившего истинного пастыря: «Для укрепления души нашей в вере и любви к Богу и во всякой добродетели (говорит отец Иоанн) нужно непрестанное покаяние и частое, ежедневное, кому можно и удобно, причащение Святых Таин. Душа наша жаждет Божественного Брашна, потому что подкрепляется Им и побеждает страсти души и тела и врагов бесплотных.
Причащаться часто Святых Таин надобно и потому, что неизвестен час кончины человека, и потому христианин должен быть всегда готов встретить грозный час смерти, после которой тотчас следует Суд Божий. Многие умирают без причащения по причине охлаждения к Нему».

Дополнение к очерку жизни отца Иоанна Кронштадтского. Выдержки из его дневника последних годов и дней его жизни

<1899>

Прославляю безмерно милосердие и долготерпение Божие ко мне и ко всем человекам. В продолжение семидесяти лет я согрешал каждый день и каялся, и Господь миловал меня, не наказывал меня по всей правде Своей, ожидая моего исправления каждый день. - Первые годы священства я нечасто, не каждый день совершал Литургию и потому часто расслабевал духовно; потом, увидев пользу ежедневного совершения Литургии и причащения Святых Таин, я стал ежедневно служить и причащаться. И во все годы священства и служения Богу сколько я получил милости от Него! - нет числа. Благодарю Господа за чудные молитвы вечерние и утренние и правило ко Святому Причащению. Сколько Господь давал мне слез умиления очистительного, какие потоки милости изливал на меня, и каждый день - даже доселе!

<1904>

Благодарю Господа за все совершенные мною Литургии, в разных храмах России в продолжение сорока девяти лет (с 12 декабря 1855 г. по 1904 г.) и за непрестанное очищение, освящение, примирение с Богом, обновление и подкрепление души и тела. Такое чудное общение со Христом в продолжение почти полувекового моего служения от скольких падений и страстей спасло и спасает меня! Сколько просвещения внесло в мою грешную, помраченную душу, сколько утешения, - каким щитом непобедимым было оно против невидимых и видимых врагов! Сколько прославило меня, сколько вдохнуло в меня возвышенных мыслей и чувств! Сколько меня облагородило, возвысило от земли на небо, от тленного к нетленному, от преходящего к вечному! Сколько дел благих побудило меня совершить во славу Божию и во благо ближних! А без них, без Святых Таин, чем бы я был? Меня давно не было бы на свете, или бы я был дряхлым старцем, без имени, без славы, без особенного значения, как обыкновенное прозябание.
Миллионы победных трофеев даровал мне Господь над невидимыми врагами и видимыми (отчасти) в продолжение почти 50-ти лет моего служения в сане иерея - и иногда в один день много побед над страстями и врагами невидимыми и видимыми. Эти победы я одерживал всегда верою Христовою, чрез призывание имени Его, чрез причащение Божественных Таин Пречистого Тела и Крови Христовых. Как все это должно более и более утверждать меня в вере, в отвержении многострастной плоти и прелюбодейного мира, в последовании всякой добродетели, особенно в крепкой любви ко Христу моему и всех Животу. Да не забываю, сколь лютые враги нашего спасения, борющие нас, усиливающиеся пленить нас и отторгнуть нас навеки от Бога; сколь люта и ожесточенна вражда их и война их против нас и против христиан, доброподвизающихся - и сколь многих они взяли в плен чрез различные страсти!
Господь дал мне чрез веру всесильный ключ Давидов, который затворяет и никто не отворит и никто не затворит (Апок. 3, 7). Этот ключ - Имя Господа Иисуса Христа и Крест Его. Всяк, кто призовет Имя Господне, спасется (Иоил. 2, 32).

<1905>

Господи, Ты новотворишь меня всякий день не только по духу, но и по плоти, из которой изгоняешь все болезненное и тленное и оставляя здоровое и живое, и делая меня юным и нестареющим при моем семидесятипятилетнем возрасте. Я чудо у Тебя для себя и для многих знающих меня. Благодарю Тебя за продолжение дней жития моего на земле, да будут они во славу Имени Твоего, во славу Церкви Твоей, во славу и спасение всех любящих Тебя и на посрамление врагов Твоих.
Мерою доброю, утрясенною, нагнетенною и переполненною отсыплют вам в лоно ваше; ибо, какою мерою мерите, такою же отмерится и вам (Лк. 6, 38). Эти слова Господа исполнились и исполняются непрестанно на мне. Давая по возможности всем все по благодати Божией, я получил и получаю все от других в изобилии и в щедрой мере. Боже мой, какой прилив благ всяческих - нет числа и конца. Благодарю Тебя, Господи, Отче щедрот и всякого утешения. И самые лета жизни моей Ты продолжил сверх чаяния моего, даже до семидесяти четырех лет (Все житие его продолжалось семьдесят девять лет два месяца и один день), тогда как отец мой умер 48-ми или 49-ти лет.

<1907>

Слава Богу! Пятьдесят два года священству моему исполнилось Божиею благодатию и милостию, я жив еще, хотя болею. За столько лет благодатного священства не сумею благодарить Господа, Единого в Троице. Как мог, как умел, как старался, -служил, но много ошибался, недомогал, сильно враг борол. Покрой, Господи, все грехи мои милосердием Твоим.
Господи, нет на языке человеческом слов достойно возблагодарить Тебя за все бесчисленные благодеяния, явленные Твоею благостию мне, грешному, в продолжение всей моей жизни, протекавшей пред лицем Твоим, Отче Щедрый! Даже доселе, вот уже семьдесят девятое лето хранишь и спасаешь меня на всякий день, и ныне особенно, в виду врагов моих, ищущих поглотить меня за то, что я - раб Твой, хотя и недостойный. Но даруй мне, Господи, благодать совершенно благодарить Тебя и стяжать житие чистое, покаянием мне созданное, даруй избежать прелести греха многообразного, борющего и украсть меня у Тебя хотящего. Даруй мне прославлять Тебя громко в этом безбожном мире.

<1908>

По моей старости (79 лет) каждый день есть особенная милость Божия, каждый час и каждая минута: сила моя физическая истощилась, зато дух мой бодр и горит к возлюбленному моему Жениху, Господу Иисусу Христу.
В болезни не скучай и не малодушествуй, но веруй и помни, что будет скоро избавление тленному телу нашему и оно освободится от худых и немощных стихий, что Господь преобразит смиренное тело наше так, что оно будет сообразно нетленному Телу Господа Иисуса Христа, что настанет время, когда отбежит всякая болезнь, печаль и воздыхание (Ср. Кондак, гл.8-й, из последования об усопших). Терпи мужественно скорби и болезни и всякие неправды.
Столько залогов милости я получал и получаю в этой жизни; надеюсь, что и в будущей жизни по смерти; а смерть есть рождение в жизнь вечную, Божиею милостию и человеколюбием.
После кончины моей Господь все подаст мне лучшее: и очи, и слух духовный, и осязание, и вкус; возьмет худшее и даст лучшее, отнимет тленное, грубое и даст нетленное, тонкое, возьмет временное и даст вечное, отнимет злообразие греха и даст благообразие добродетели. Поэтому надо неотменно готовиться к будущей, вечной жизни и пренебрегать временною, подражая святым.

Исцеление протоиерея Троицкого

Невероятным покажется ныне то, что случилось со мною в мае месяце 1864 года, когда за оплошность, допущенную мною при диктовке на уроке греческого языка (вместо ударения мною был поставлен знак дыхания на последнем слове диктовки), я был строго наказан учителем сильным ударом заостренного мела по голове. Удар был настолько силен, что им пробит был череп головы; я упал на пол, и со мной случился сильный обморок. Поправившись от этого удара, в течение тридцати двух лет и 8 месяцев я страдал слабостью зрения (не мог ни читать, ни писать без очков) и постоянною, сильною головною болью, пока, по молитвам приснопамятного отца протоиерея Иоанна Ильича Сергиева, не был исцелен. Теперь мне идет 62-й год; я не употребляю очков при своих работах и не чувствую никакой головной боли. От этого удара в настоящее время осталась заметною только впадина (место поранения на черепе). Как поранение, так и исцеление были моментальны и необычайны. Все произошло при следующих обстоятельствах. В 1896 году 3 февраля в Старом Петергофе, в лейб-гвардии конно-гренадерском полку, после капитальной реставрации, произведенной бывшим в то время командующим полком, Его Императорским Высочеством Великим Князем Димитрием Константиновичем, было совершено освящение полковой церкви, во время которого по установленному чину мне пришлось помазывать стены храма святым миром. Окончив это дело и поставив святое миро на святой престол, я обратил внимание на матовое пятно на тарелочке, где стояло святое миро, и спросил бывшего в служении вместе со мною отца Иоанна: «Что мне сделать с тарелочкой, - смыть это пятно?» И получил такой ответ: «Сначала потри дном тарелочки свою больную голову, а затем смой и пятно», что мною и было сделано с молитвою на устах. И что же? Благодарение Господу! Больная моя голова моментально успокоилась, и с той минуты до сего дня я не чувствую никакой головной боли, нет и слабости зрения. Дивен Бог во святых Своих молитвенниках пред Его Престолом. Приснопамятному Батюшке отцу Иоанну о болезни своей головы я ранее ничего не говорил и об исцелении его не просил. Это всецело отношу к его прозорливости и любвеобильному ко мне вниманию. С момента исцеления я молюсь и до заката дней своих буду молиться пред Престолом Милосердого Бога, да упокоит Господь душу его в селениях святых Своих.
Все вышеизложенное свидетельствую своей иерейской совестью. Г. С.-Петербург. 29 декабря 1911 года Преображенского всей гвардии собора сакелларий.
Протоиерей Петр Троицкий

Исцеление протоиерея Виноградова

Не безвременным теперь находим предать гласности нижеследующее сообщение о чуде, совершенном покойным отцом Иоанном. Один из иноков Саввинской обители20 имел счастье пользоваться истинно дружескою любовью другого досточтимого старца, отца протоиерея Иоанна Григорьевича Виноградова, настоятеля храма преподобного Сергия, что на Рогожской улице в Москве. Вскоре после священного коронования ныне царствующего Государя Императора21 Саввинский инок получает от отца протоиерея Виноградова письмо, при котором на отдельном клочке бумаги он пишет следующее: «Боюсь говорить, но при слове об отце Иоанне Кронштадтском скажу, а вы ни единому. Пришлось мне стоять с ним рядом за престолом в Успенском соборе во время коронации. У меня в то время болели глаза, точно песок был в них, была резь и вечером при огне особенно. Я обратился к нему с просьбою, объяснив боль*. Он как-то быстро большими пальцами обеих рук вдруг потер однажды мои глаза, сказав: «по вере вашей буди вам» (Мф. 9, 29), - и с той минуты, слава Богу, я до днесь ничего не чувствую, даже видеть стал многое без очков.

(Сия собственноручная записка отца протоиерея ИТ. Виноградова находится в настоящее время у досточтимого отца протоиерея Иоанна Ильича Соловьева, законоучителя при лицее Цесаревича Николая в Москве.)

Исцеление страждущей женщины

20 января сего 1915 года явилась в Иоанновский монастырь жена дворянина Мария Михайловна Виноградова, живущая по набережной Екатерингофки, на Лоцманском острове, д. 6, кв. 7, с просьбой записать о двукратном исцелении ее по молитвам Батюшки.
В 1905 году у Виноградовой образовалась язва на языке и в продолжение 4 лет причиняла много беспокойства и страданий. Больная за это время обращалась во многие лечебницы, а также к женщине-врачу Поповой, но болезнь не поддавалась лечению; несмотря на прижиганья, смазыванья, полосканья, болезнь все прогрессировала. Дошло до того, что больная не могла ни есть, ни говорить; при этом от сильной боли на некоторое время впадала в глубокий обморок. По совету некоторых знакомых она направилась 28 мая 1909 года в Иоанновский монастырь, к могилке отца Иоанна Кронштадтского, чтобы помолиться здесь о своем выздоровлении.
Во время молитвы в усыпальнице Батюшки больная почувствовала значительное облегчение, а вскоре, после того как помазала больное место маслом, взятым из усыпальницы, боли совершенно прекратились и рана зажила.
После этого прошло 4 года; исцеленная все собиралась записать об этой милости Божией по молитвам Батюшки, но со дня на день откладывала... В январе 1913 года старая болезнь повторилась и стала развиваться, как 4 года назад. 17 января по совету мужа г. Виноградова помазала больное место маслом от гробницы Батюшки, сохраняемым в доме после первого исцеления. В первые минуты после помазанья чувствовалась жгучая боль, которая в тот же час прекратилась, и от болезни не осталось и следа.
С чувством живейшей благодарности сообщаем об этом новом случае благодатной силы загробных молитв дорогого Батюшки.

ПРИМЕЧАНИЯ
издательство "Отчий дом" 2008

  • 1 ...в убогом нищенском домике псаломщика Ильи Сергиева... - Илья Михайлович Сергиев (1808-1851) служил псаломщиком в старой приходской церкви села Суры, построенной еще в 1687 г. во имя святителя и чудотворца Николая. Церковь была пятиглавой, одношатровой; в 1894 г. она «пришла в крайнюю ветхость, так что служба в ней в непродолжительном времени должна была прекратиться» (Кронштадтский Пастырь. Вып. 1. М., 2002. С. 82). Ее разобрали и по частям перенесли на приходское кладбище.Назад

  • 2 ..записал в своем дневнике, уже взрослым, отец Иоанн Сергиев... - Отец Иоанн вел дневник с первых дней своего священнослужения до начала ноября 1908 г. Биографы Батюшки часто упоминали о его дневнике, особенно после 1893 г., следом за выходом книги «Моя жизнь во Христе, или Минуты духовного трезвения и созерцания, благоговейного чувства, душевного исправления и покоя в Боге», представлявшей собою выборки (кроме записей личного характера) из дневника за разные годы; цитировали же они его, вероятнее всего, по тексту, предоставляемому самим отцом Иоанном. Что касается отца Иоанна Орнатского, то он мог пользоваться подлинниками, поступившими после смерти Батюшки в Иоанновский монастырь и хранившимися в редакции журнала «Кронштадтский Пастырь», который издавался протоиереем Орнатским (это относится и к отрывкам из дневника, приводимым далее). Цитируемый здесь текст в несколько измененном виде привел и сам отец Иоанн в Автобиографии (см.: Святой праведный Иоанн Кронштадтский в воспоминаниях самовидцев. М., 1998. Далее: Воспоминания). В числе биографов Батюшки, цитировавших дневник или упоминавших о нем, был и Н.Н. Животов (см.: Животов НН. «Отец Иоанн Ильич Сергиев Кронштадтский, протоиерей Андреевского собора». М., 1894. С. 82-92).Назад

  • 3 Содержание отец получал, конечно, самое ничтожное, жить было страшно трудно. - О бедственном положении сельского духовенства вообще и псаломщика Ильи Сергиева в частности свидетельствует, например, такое обращение последнего к начальству Архангельской семинарии, где учились мальчики Сергиевы:

    «№ 655

    В Архангельское семинарское Духовное Правление Пинежской округи Сурского Прихода

    Дьячка Ильи Сергиева Покорнейшее прошение.

    С 1830-го года состоял в нашем месте неурожай хлеба, и сей год по некоторым местам пригорел оный, и при том имею немалое семейство, состоящее из 7-ми человек, из числа оного семейства имею два сына, каковые поступают в Архангельское духовное приходское училище, и первого из сынов содержал год на своем содержании с поддержанием из казны Архангельской духовной семинарии 20 рублей. А ныне же двух сынов содержать на своем иждивении не имею никаких средств, то и прошу оное Архангельское Духовное Семинарское правление, не соблаговолено ли будет принять старшего сына моего Ивана на полное казенное содержание, и о сем учинить милостивейше удовлетворение. К сему прошению вышеозначенный проситель Сурского прихода дьячок Илья Сергиев руку приложил.

    Сентября 4-го дня 1839-го года»

    Документ печатается по материалам Государственного архива Архангельской области, ф. 73. Оп. 1. Д. 195. Л. 173. Назад

  • 4 Но, хотя и плохо давалась Ване грамота, однако он остался в архангельской школе <...> Эта Божественная помощь ободрила Ваню. Он еще сильнее стал чувствовать близость к себе Бога. - В 1839-1851 гг. Иван Сергиев учился сначала в Архангельском приходском училище, а затем там же в семинарии. Вот что он писал об этом времени в своем дневнике, обращаясь к Господу: «Помню я, как, поступив в Училище совершенно безграмотным и беспомощным, я желал прежде всего, чтобы Ты вразумил меня в учении, и Сам же вложил Ты мне мысль и желание помолиться Тебе о ниспослании этого дара. И живо помню я, как Ты вдруг отверз мне ум разумети писания или письмена. <...> После этого из мальчика малосмысленного и безграмотного я стал довольно смысленным и грамотным: скоро первая грамотка (письмо), писанная собственноручно, известила моих родителей о моих успехах в грамоте. Затем, под Твоим водительством, я просвещался более и более, стопы мои на пути учения исправлялись; я в числе первых переходил из класса в класс. <...> С особенным уважением смотрел я, бывши еще во втором классе, на учеников высшего класса и как я мечтал <...> быть в этом классе, - величие учеников его поражало и ослепляло меня. И вот о чем я мечтал - то Ты, Боже мой, исполнил для меня самым делом. <...> перешедши в высший класс, я стал смотреть на Семинарию - на риторов, на философов, на богословов [последовательное название двухгодичных отделений Семинарии] <...>. И - о Боже Всеблагий! - я сам становился постепенно ритором, философом, богословом!» См.: Святой праведный Иоанн Кронштадтский. Творения. Дневник (Далее: Дневник). Том I. Кн. 2. М., 2002 С. 329-330.Назад

  • 5 «Дивно всемогущество Твое, Господи! <...> "Тут Господь, молись"». - Цитируемые слова приводит и другой биограф. См.: Зыбин А.Л. Очерк жизни и деятельности Кронштадтского Протоиерея отца Иоанна Ильича Сергиева. СПб., 1892. С. 7-8. (Далее: Зыбин.)Назад

  • 6 ...был послан на казенный счет в Петроградскую Духовную Академию. -В приведенной выше дневниковой записи далее говорилось: «Тогда как весь видимый мною горизонт мира ученого (провинциального) был пройден и я не думал переступить за него, Ты, о Премилосердый Господи, раскрыл для меня еще новый, высший круг знаний: в святилище Академии, вразумляя там меня, что путь, которым я шел, не я пролагал себе, но единственно Твоя всеблагая десница» (Дневник. Т. I. Кн. 2. С. 331).Назад

  • 7 ...нужно было заботиться и о своей матери-вдове, которая осталась без средств для жизни. - 1 декабря 1851 г. умер Илья Михайлович Сергиев, оставив Феодору Власьевну с двумя детьми - Анной (1836 г.р.) и Дарьей (1839 г.р.). В одной из дневниковых записей отец Иоанн говорил: «У тебя есть мать - вдова. Старайся воздавать ей взаимно за ее неисчислимые благодеяния. Это внушает тебе и собственное чувство благодарности, и голос природы...» И продолжал: «...но если почему-нибудь для тебя не сильны эти внушения, тебе велит это делать Творец твой, Владыка твоей жизни и смерти и вменяет в заслугу твои воздаяния родителям...» (Дневник. Т. I. Кн. 1. С. 430).Назад

  • 8 ...рассказывает его биограф... - Об этом случае см.: Зыбин. С. 10.Назад

  • 9 ...спрашивала у своей няни... - Имеется в виду компаньонка Е.К. Сергиевой А.И. Поваляева. Назад

  • 10 Первые 15 лет служения отца Иоанна - это подвиги крестоношения, унижения. - Вот что говорил отец Иоанн по этому поводу в одной из дневниковых записей, относящихся к 1859-1860 гг.: «Я, смиренный, многогрешный, проповедовал по приказанию начальства моего слово Божие в соборной церкви. При Божией помощи успешно шло мое проповедничество целый год: слушатели, как известно, были им довольны, и цензоры - два архимандрита - также очень довольны <...>. Но что сделали со мною впоследствии зависть и злонамеренность? Или лучше - не со мною, а со словом Божиим? Говоривши беседы год, я должен был продолжить еще год труд проповедничества. <...> Я говорил полгода и представил, по обыкновению, на рассмотрение беседы мои, составленные, как прежде, добросовестно. Что же делает злоба и зависть? Труд мой марают и меня чернят и бранят, как можно, приказывая мне вперед молчать. Скрепя сердце, принял я напор человеческой злобы и от горести не знал что делать: оправдываться или молчать. Счел за лучшее молчать. <...> И что же? Скоро, скоро Господь отмстил за меня врагам моим злейшим прежде, чем я подумал об этом. Печатно, в слух всего света изобличил Он неправду судей моих <...>. Слава правосудию Твоему, Господи!» (Дневник. Т. I. Кн. 2. С. 194-195). Упоминаемые в записи цензоры - это архимандриты Антоний и Никандр. О них отец Иоанн пишет в своем письме в Комитет Духовной цензуры от 20 января 1859 г. (см.: Российский государственный исторический архив (Далее: РГИА. ф. 807. Оп. 2. Д. 1290. Л. 20-21). См. также кн.: Отец Иоанн Орнатский. Тернии на пути отца Иоанна Кронштадтского. СПб., 1913.Назад

  • 11 ...говорит епископ Серафим (Чичагов, 11937), род. в 1856 г., с 1905 г. епископ Сухумский, с 1906 г. епископ Орловский и Севский, с 1908 г. епископ Кишиневский и Хотинский, с 1912 г. архиепископ, с 1914 г. архиепископ Тверской и Кашинский, с 1918 г. митрополит, с 1928 г. митрополит Ленинградский, с 1933 г. на покое. В течение 35 лет был духовным сыном отца Иоанна. Канонизирован РПЦ в чине священномученика. Цитируемые слова взяты из его «Слова перед панихидою в сороковой день кончины отца Иоанна Кронштадтского». - См.: Воспоминания. С. 83.Назад

  • 12 КП. Победоносцев - Константин Петрович Победоносцев (1827-1907), юрист, публицист, государственный деятель; в 1880-1905 гг. - обер-прокурор Св. Синода.Назад

  • 13 Преосвященный Феофан Затворник Вышенский (Говоров, |1894), род. в 1815 г., в 1857-1859 гг. ректор Санкт-Петербургской Духовной Академии, с 1859 г. епископ Тамбовский, с 1863 г. епископ Владимирский, с 1866 г. уволен на покой и определен в Шацкую общежительную Вышенскую пустынь. Канонизирован РПЦ в чине святителя. Упоминаемая в сноске «дама из высшего круга Петрограда» - Ольга Степановна Бурачок.Назад

  • И.О. Впоследствии, то есть уже после 1893 г. - по выходе дневника «Моя жизнь во Христе» в свет, епископ Феофан писал об отце Иоанне к одной даме из высшего круга Петрограда: «...что касается отца Иоанна Кронштадтского, то я уверен, что он воистину муж Божий. И вы не погрешите, если уверитесь в том же. Книжки его хороши. И эта, дневник, хороша. Тут светлые мысли души, живущей в Боге. Читайте их, перекрестясь» (Тамбовские Епархиальные Ведомости).Назад

  • 14Протоиерей Павел Лахостский - Павел Николаевич Лахостский, настоятель Троицкого храма, член Общества религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви и один из учредителей созданного в 1909 г. Общества в память отца Иоанна Кронштадтского. Приводимые протоиереем Орнатским его слова могли быть высказаны в докладе на одном из заседаний Общества.Назад

  • 15 Вот как описывают общую исповедь очевидцы. - Такое описание оставил епископ Евдоким (Мещерский) в своей книге «Два дня в Кронштадте» (Сергиев Посад, 1900), текст которой полностью перепечатан в кн.: Митрополит Вениамин (федченков). Отец Иоанн Кронштадтский. СПб.-Кронштадт, 2000 (Далее: Митрополит Вениамин (федченков)). С. 128-133. Протоиерей Иоанн Орнатский многократно был таким очевидцем.Назад

  • 16 Раскольники <...> пашковцы, штундисты, баптисты и толстовцы... - О сектах и сектантах см.: «Поучение» отца Ионна Кронштадтского «Несколько слов по поводу совращения и ухода некоторых из лиц Православной Церкви в католичество или другое инославное вероисповедание, или в пашковщину, тостовщину и штунду» (1897) в изд.: Протоиерей И.И. Сергиев (Кронштадтский). Поли, собр. соч. СПб., 1897. С. 110-113. Т. 7 первой пагинации (Репринт: 1994). См. также: «Ответ о. Иоанна Кронштадтского на упорство раскольников» (М., 1897) и «Слово обличения и увещания Иоанна Кронштадтского к отпадшим от Православия» (Киев, 1897).Назад

  • 17 Далее в тексте ссылка на источник: Христ. филос. стр. 138. - Имеется в виду издание: Сергиев И.И. Христианская философия. СПб., 1902.Назад

  • 18 Далее в тексте ссылка на источник: Т. 5, стр. 123. - Имеется в виду сдвоенный том (4 и 5) из «Полного собрания сочинений протоиерея Иоанна Ильича Сергиева» (СПб., 1893), в который вошел текст книги «Моя жизнь во Христе».Назад

  • 19 Преосвященному митрополиту Петроградскому Антонию... - Антоний (Вадковский; 1846-1912), в 1898-1912 гг. митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский.Назад

  • 20 Один из иноков Саввинской обители... - Речь идет о Саввино-Сторожевском ставропигиальном мужском монастыре в г. Звенигороде Московской губернии, основанном в XIV в. прп. Саввой Сторожевским, одним из первых учеников прп. Сергия Радонежского. Монастырь был закрыт в 1919 г., в 1995 г. возвращен Русской Православной Церкви.Назад

  • 21 Вскоре после священного коронования ныне царствующего Государя Императора... - 14 мая 1896 г. отец Иоанн был командирован в Москву для присутствия при короновании и помазании на Царство Императора Николая II и его супруги Императрицы Александры феодоровны, участвовал в сослужении Божественной литургии в Успенском соборе Кремля.Назад

  • И.О. Почему же стоящий у престола Божия протоиерей просит об исцелении собрата протоиерея, а не Бога? Очевидно, потому, без сомнения можно думать, что он сам уже не раз просил Бога об исцелении себя, но, имея веру в силу молитв собрата, просит его - и в ответ получается не коленопреклонение пред Богом, а прикосновение руками к глазам его со словами: по вере вашей буди вам, то есть какую имеешь веру, столько и получишь. О, блаженный отец протоиерей! Велика вера твоя в силу молитв собрата, за то и получил скорую помощь. Есть ли в нас такая вера?Назад